Военный суд приговорил к 15 годам колонии строгого режима граждан Украины Антона Жуковского и Дмитрия Сергеева. Проходившая с ними по делу гражданка Украины Янина Акулова приговорена к 9 годам колонии общего режима. Также военный суд назначил им штрафы – Жуковскому и Сергееву по 800 тыс. рублей, Акуловой – 700 тыс. рублей.

По версии российских следователей, в июле 2022 года Жуковский и Сергеев вступили в «организованное спецслужбами Украины на территории Мелитополя террористическое сообщество», а в середине сентября того же года к ним присоединилась Акулова. «По заданию кураторов» фигуранты дела должны были «привести в действие самодельное взрывное устройство на одном из рынков в Мелитополе».

По версии следствия, для этого украинцы забрали из тайника части СВУ, а также огнестрельное оружие и патроны к нему. Эти компоненты они хранили в разных частях Мелитополя, пока их не задержали силовики, утверждает обвинение.

22 апреля стороны выступили в прениях, подсудимые – с последними словами.

Защита Жуковского:

«Мой подзащитный вину признает, он полностью раскаялся, прошу при вынесении приговора учесть его активное содействие следствию, при исчислении срока наказания считать момент исчисления срока момент фактического задержания 11 октября 2022 года, а не протокола».

Антон Жуковский:

«Я хотел бы обратить внимание, что преступление, которое я собирался совершать, не должны были вообще пострадать люди, так как взрыв должен был проходить ночью на закрытом рынке, а если учесть комендантский час, там вообще никого не могло быть, я бы не допустил людских жертв. Я полностью признаю свою вину и не пытаюсь уйти от ответственности. Я понимаю, что собирался совершить ужасное преступление. Хотя я считаю Мелитополь украинским городом, я не собирался попасть в Россию, я против того, чтобы меня судили в этой стране, но я понимаю, что отвечать мне придется здесь, отбывать наказание здесь. У меня родители пенсионеры, мать инвалид, смотря правде в глаза, я боюсь, что если получу огромный срок, они меня просто не дождутся, мы с ними больше не увидимся, на свидание они приехать не смогут. Я хочу, чтобы вы знали: в России я не судим и в Украине не привлекался за преступления, связанные с насилием. Если бы не война, я бы ни за какие деньги не стал делать того, что собирался сделать. Ваша честь, прошу вас взять все это во внимание при вынесении приговора и дать мне минимальный срок, предусмотренный вашим законодательством».

Защита Сергеева:

«На основании представленных доказательств гособвинитель просит признать Сергеева Дмитрия Сергеевича виновным в совершении ряда тяжких преступлений, за которые предусмотрено очень суровое наказание. Вина моего подзащитного доказывается прежде всего его признательными показаниями, однако одно только признание не может лечь в основу приговора. Приговор должен быть справедливым, соответствовать характеру и степени общественной опасности преступления, обстоятельствам совершения и личности подсудимого. Степень общественной опасности определяется также на основании смягчающих и отягчающих вину обстоятельств. Перечень отягчающих наказание обстоятельств является закрытым, сторона обвинения такие обстоятельства не представила. Перечень смягчающих обстоятельств является открытым, и я прошу в качестве смягчающих обстоятельств признать условия жизни моего подзащитного, семейное положение, наличие на иждивении малолетнего ребенка – дочери 2012 года рождения, также на иждивении его находилась мать, которая после перенесенных операций является ограниченно трудоспособной, обездвиженной, ей требуется помощь и посторонний уход. Прошу учесть не только признание вины Сергеевым, но также активное способствование раскрытию деяний, которые совершил он и лица, которые проходят по уголовному делу в качестве соучастников. Его показания последовательны, не противоречат иным доказательствам дела, полагаю, что это можно учесть в качестве смягчающих наказание обстоятельств. Также прошу зачесть время содержания под стражей с момента фактического задержания 11 октября 2022 года, а не с 23 ноября 2022 года, как указано в постановлении о возбуждении уголовного дела. На основании изложенного прошу назначить Сергееву справедливое наказание, учесть данные о личности, об условиях жизни и прошу максимального снисхождения для своего подзащитного».

Дмитрий Сергеев:

«Мне добавить нечего. Я не признаю себя виновным в том, что я террорист. Если бы вы не пришли с войной на мою землю, я бы не стал делать того, что я сделал. Добавить нечего больше».

Защита Акуловой:

«Главное, что бросается в глаза в этом деле – несоответствие между тяжестью вмененных деяний Акуловой действий, вину в которых она признала и ее фактической ролью в тех событиях, которые легки в основу обвинения. Запрошенный гособвинителем срок вовсе кажется неадекватным той ничтожной роли, которую Яна играла в рассматриваемом эпизоде. Обращаю внимание, что письменный текст прений гособвинения был готов до того, как судебное следствие опросило подсудимых и они ответили на вопросы сторон и суда, как будто судебное следствие не играет той роли, которую призвано. Роль Яны Акуловой легко определить, задав вопрос – если бы ее не было, смогли бы без нее участники совершить тот взрыв, который они не совершили. Напомню, что у нас есть преступление без последствий и без пострадавших. Ответ дан и материалами дела, и в особенности показаниями Жуковского, который дал наиболее подробные показания. Если бы Акуловой не было, не изменилось бы ничего, кроме того, что Жуковский и Сергеев были вынуждены питаться не заботливо приготовленной хозяйкой едой, а полуфабрикатами, а также вызвать такси к тому месту, где они собирались заложить взрывное устройство, либо могли использовать машину Яны, как они делали до этого. без ее непосредственного участия. Совершенно очевидно, что Янина не принимала участия в изготовлении взрывного устройства, ее роль в этом не подтверждается ничем.

До последнего у Акуловой не было связи с человеком под псевдонимом "Братуха", который называется участниками этих событий куратором. Она не знала о его существовании, пока Сергеев не поделился с ней его данными и не попросил записать его телефон, быть с ним на связи на случай если с ними что-то случится. Только тогда она внесла номер телефона "Братухи", но это не был ее контакт, все могли бы обойтись без этой связи. Не участвовала она в получении из схрона взрывчатки, не ездила с молодыми людьми, когда они под видом отдыхающих на пляже пошли в схрон получить компоненты будущего возможного взрывного устройства. Фактически ее роль сводилась к тому, что она кормила молодых людей, проводила с ними время. Вопреки утверждениям обвинения, Акулова не приискивала точку совершения взрыва – эта точка, как мы знаем, была сообщена куратором, Акулова только уточнила, где находится та точка, которая не ей была выбрана. Вытащи ее из этой схемы, пазл сложился бы и без этого прекрасно. Ее роль не была необходимой ни на одном этапе, была скорее случайна и предопределена личными обстоятельствами, связями с подсудимыми, а не ее специальным участием в этом деле.

Очень важен момент задержания обвиняемых и последовавших за ним событий как с точки зрения отсчета времени нахождения Акуловой и других обвиняемых, так и для допустимости доказательств. У нас есть рапорт от 22 ноября об обнаружении признаков преступления, где сказано, что запланированное преступление не было доведено до конца по не зависящим от участников обстоятельствам, так как 11 октября автомобиль был остановлен сотрудниками правоохранительных органов, взрывное устройство, взрывчатые вещества и компоненты были изъяты. 12 октября 2022 года оперуполномоченный опросил Акулову на территории города Мелитополь, опрос проводился без участия адвоката, у нее не было процессуального статуса. 23 ноября в Москве старший следователь ФСБ задержал Акулову в качестве подозреваемой. Из протокола следует, что она сообщила, что не желает, чтобы кто-либо из ее родственников или близких лиц знали о ее местонахождении. На самом деле родственники Акулову искали, написали заявление о похищении. Произошедшее с 11 октября по 23 ноября 2022 года может быть объяснено тем, что Акулова либо фактически была задержана 11 октября после обнаружения в сумке Жуковского взрывчатого вещества и с тех пор находилась под властью задержавших ее лиц без предъявления подозрений и обвинений, без уведомления родных, без предоставления права связаться с избранным ею защитником и только спустя полтора месяца была доставлена в Москву, где задержана.

Если же исходить из того, что Акулова не была задержана и к ней не применялись недозволенные методы воздействия, ее не удерживали насильно, она сама по доброй воле участвовала в оперативных мероприятиях, потом сама прибыла в Москву, где была впоследствии задержана, то мы имеем дело с добровольным отказом от участия в преступлении. Суд имеет все основания для уменьшения категории тяжести преступления на менее тяжкую. Как следует из материалов дела, преступные намерения не были реализованы, общественно опасные последствия не наступили, потерпевших нет, никто не пострадал, роль Акуловой, повторюсь, минимальна – не подвези она двух приятелей к рынку, они воспользовались бы другой машиной. Она не участвовала ни в получении, ни в изготовлении взрывного устройства. Будучи матерью двоих детей, переживая за их судьбу, она, конечно, как сказано в обвинении, негативно отнеслась к СВО, при этом Акулова не способствовала взрыву на рынке в том числе потому, что там торговали ее соседи, друзья, родственники. В ее представлении взрыв должен был случиться ночью с целью устрашения человека, которого они считали коллаборантом.

Исходя из изложенного, данных о личности, Акулова мать двух несовершеннолетних детей, одна из девочек малолетняя, только пошла в школу, учитывая тяжелую болезнь отца, тяжелое материальное положение ее семьи, поскольку она уже полтора года не получает дохода и не может содержать детей, которых содержала до задержания, принимая во внимание отсутствие последствий ее деяний, отсутствие потерпевших, взрыв не произошел, принимая во внимание ее минимальную роль в событиях, которые могли произойти без нее, принимая во внимание очевидные негативные последствия для ее семьи в случае ее длительного осуждения, прошу назначить наказание, которое соответствует тому периоду, которое она уже провела в заключении, тем более что закон и практика позволяют выйти далеко за нижнюю границу установленных санкций вмененных ей статей, это было бы с моей точки зрения справедливым».

Янина Акулова:

«Ваша честь, Мария Олеговна, по-моему, все сказала».