Григорий Синченко, гражданин Украины, находящийся в СИЗО Ростова-на-Дону (сейчас срок продлен до 29 декабря 2023 года), в суде ответил на наши вопросы. Его дело рассматривает Южный окружной военный суд, обвинение – в «шпионаже, диверсиях» и еще более чем 40 преступлениях, совершенных на территории т.н. ДНР.

В первую очередь: как вы, как ваше самочувствие? Мы понимаем, что в СИЗО не бывает хорошо, но каковы условия содержания? Оказывают ли психологическое и/или физическое давление? Как обстоят дела с передачами и перепиской? Оказывают ли медицинскую помощь, когда требуется?

К тюремной обстановке привык. По моему опыту условия содержания граждан Украины в российских тюрьмах отличаются в худшую сторону. Украинцев содержат в переполненных камерах по 15-18 человек в камере на 10 коек – «лишние» спят на полу на матрацах – и почти не выводят для прогулок на свежем воздухе (максимум – 2 раза в неделю). Из тюремного питания периодически не хватает то супа, то хлеба. Письменные обращения заключенных на имя начальника СИЗО администрации не регистрируются и просто игнорируются, поэтому попасть на приём к врачу довольно сложно. Лично ко мне тюремщики силу не применяли, однако другие заключённые (тут и в Донецке) подвергались избиениям за «неправильные» татуировки и нежелание петь гимн России. В СИЗО Ростова я содержусь уже более 5 месяцев, за это время прокурор по надзору ни разу не совершил покамерный обход с целью проверки соответствия закону условий содержания. 02.10.2023 года вечером мы с сокамерниками слышали, как сотрудники СИЗО избивали в коридоре мужчину.

Сильно ли различаются условия содержания сейчас и до этапирования в Ростов?

Ростовское СИЗО отличается от донецкого тем, что тут есть горячая вода в каждой камере. В остальном – такое же наплевательское отношение и беспредел со стороны администрации. Сотрудники СИЗО-12 Донецка Олинцевич и Тимофеев с ведома и одобрения начальника СИЗО Ковалёва систематически избивали украинских военнопленных, вынуждая их каждый день петь гимн России, а прокурор по надзору Токарев обеспечивал указанным лицам юридическое прикрытие, поручая доследственную проверку в связи с моим обращением по указанным фактам самим сотрудником донецкого СИЗО.

Какова атмосфера в камере? Кто ваши сокамерники, как они с вами общаются?  Влияет ли как-то на отношение «соседей» и сотрудников ФСИН суть обвинения и то, что вы из Украины?

Мои сокамерники граждане Украины из Херсона и Мелитополя, заподозренные российскими военными в содействии украинской армии. Они были похищены, вывезены на территорию РФ, подвергнуты избиениям и пыткам током, а затем уголовному преследованию.

Из чего состоит ваш быт, чем обычно занят день?

Дни в тюрьме проходит одинаково скучно. Телевизора и радио в нашей камере нет, читаем старые советские книги из скудного ассортимента тюремной библиотеки (Шолохов, Фурманов и т. д.), с нетерпением ждем свежих газет, новостей и завершения всеобщего безумия. Я стараюсь изучать законы, чтобы бороться юридически. Сокамерники заняты кто чем: один изучает французский, другой – библию.

Мы видели публикации некоторых СМИ о том, что вы предпринимали попытку самоубийства – можете ли рассказать об этом подробнее? Насколько мы понимаем, это было после 2020 года?

Попыткой самоубийства это не было. Летом 2020 года сотрудники УБОП ДНР с мешком на голове вывезли меня из СИЗО и с целью лишить меня юридической помощи, применяя ко мне избиения и удушения пакетом (обычная практика в ДНР) добивались от меня письменного отказа от услуг защитника, приглашенного моими родственниками. В знак протеста я был вынужден вскрыть себе вены, чтобы написать про пытки кровью на стенах камеры. Также я обратился в прокуратуру ДНР, но с нулевым результатом, т. к. между прокуратурой ДНР и МВД установилась стойкая круговая порука, прокуратура сознательно покрывает любые преступления полиции, в том числе и пытки.

Готовы ли сказать что-то про текущий суд и суть обвинения? Признаете ли вину, что думаете про прошедшие заседания и то, что на эти заседания приходят слушатели?

В данный момент судебное разбирательство находится на стадии исследования доказательств, большая часть которых сводится к показаниям против самого себя под пытками, зафиксированных в том числе на видео. Для получения этих показаний сотрудники УБОП на протяжении 2-х недель содержали меня в неустановленном месте за пределами СИЗО, где подвергали избиениям, лишению сна и пыткам током. Надзор за возбуждением уголовного дела и следствием вела прокурор Карцева, которая является в данном деле свидетелем и потерпевшей. Прокурор Доценко, участвующий в судебном разбирательстве, возражая против истребования судом доказательств защиты, всячески старается помешать установлению истины по делу, а прокурор ДНР Спивак вообще до вынесения судом приговора в отношении меня публично и заранее назвал меня «убийцей». Вину я не признаю.

Разрешают ли вам свидания с родственниками и передачи? Хотели бы вы получать письма от волонтеров, неравнодушных к вашей судьбе? Может быть, вы хотите узнавать какие-то новости по определенной теме? Что вам интересно? Мы встречали упоминания, что вы интересуетесь экономикой, философией, психологией, историей.

За 4 года суды разрешили мне 2 раза по 30 минут поговорить с сестрой через стекло по телефону. С перепиской в СИЗО ситуация отвратительная. Письма через «Зонателеком» «цензурируются» администрацией от 2-х недель до месяца, хотя по закону на это полагается 3 дня. О том,  прошло ли исходящее через «Зонателеком» письмо цензуру, заключённых не уведомляют, то же и при отправке писем почтой России. Возмущает то, что при отвратительной работе письма через «Зонателеком» ещё и платные. От волонтёров получил 2 письма <...>, я испытываю некоторые трудности в получении почтовых марок международного образца  (пока их не получил). В данный момент меня больше всего интересует, существуют ли в России какие-нибудь «профсоюзы» для заключённых? Чтобы отстаивать свои права коллективно. Если таких нет, интересует процедура создания профсоюза (общественного объединения). Каким законом это регулируется и т. д. Дело в том, что действующие Правила внутреннего распорядка СИЗО противоречат Конституции РФ. К примеру, они содержат список разрешённых для заключённых вещей, а списка запрещённых вещей не содержат, что позволяет тюремщикам запрещать нам использовать любые предметы, заведомо не способные к использованию в противоправных целях (например, ручка-корректор или ластик для карандаша). P.S. Я хотел бы поддерживать переписку с волонтерами, имеющими юридическое образование, т. к. с адвокатами вижусь довольно редко и не всегда успеваю обсудить интересующие меня вопросы. Другие заключённые порекомендовали мне книгу А. В. Бабушкина «Настольная книга заключенных и их родственников», буду благодарен за помощь в её приобретении.