Об украинском диссиденте, бывшем политзаключенном Генрихе Алтуняне вспоминает Евгений Захаров, председатель Харьковской правозащитной группы и сопредседатель Международной ассоциации Мемориал.

24 ноября моему дорогому другу Генриху Ованесовичу Алтуняну (24.11.1933 – 30.06.2005), Генчику, как его все называли, исполняется 90 лет.

Мы познакомились в 1972 году вскоре после окончания трехлетнего срока заключения его и трех однодельцев, Аркадия Левина, Владика Недоборы и Володи Пономарева (вот они на фото с Петром Григорьевичем Григоренко). Познакомились с ними и со всей компанией, названной Борисом Чичибабиным «Павлопольская бражка»: почти все они жили в районе Харькова, который назывался Павлово поле. И крепко сдружились. Часто встречались, передавали друг другу самиздат, спорили о разных вещах.

Фото: архив ХПГ

К 35 годам Генрих сделал блестящую карьеру. Военный радиоинженер, майор, преподаватель высшего военного авиаинженерного училища, уже должен был защищать диссертацию. И все это рухнуло в одну минуту: в мае 1969 года Генрих подписал письмо в защиту генерала Григоренко, которого запроторили в психушку в Ташкенте. Начальство четыре часа уговаривало Алтуняна: забери подпись, и ничего не будет. Но Генрих отказался, «честь – она всего превыше» (он очень любил эту песню Юлия Кима). Его уволили, исключили из партии и посадили. Из всех подписантов лишили свободы только четырех харьковчан. Еще шестерых подписантов-харьковчан преследовали в административном порядке: выгоняли с работы, понижали в должности и т.д.

Генчик – человек редкий. Не только потому, что он никогда и ничего не боялся, всегда и везде следовал своим убеждениям, но из-за своего уникального отношения к людям. Он был бесконечно добрым человеком и всегда был готов помочь своим друзьям и знакомым. Помогал и совсем посторонним людям, попавшим в беду. А людей, нуждающихся в его помощи, всегда хватало.

Не только изменить своим убеждениям, но даже скрывать их Генчик был органически не способен. Именно из-за его абсолютного игнорирования силы преступной коммунистической власти, шумной неуемности он был под постоянным контролем КГБ, сотрудники которого его просто ненавидели. Добрый, обаятельный, по-южному шумный, он был центром харьковского диссидентского круга, и как только из Москвы была дана команда «фас» от страха перед повторением у нас польской «Солидарности», Генчика снова арестовали – 14 декабря 1980 года. Его судили за слова, за хранение самиздата. Даже адвокат по назначению во время процесса сказал, что не находит в его действиях состава преступления. Сам процесс был откровенным фарсом и вызвал реакцию, обратную той, на которую рассчитывал КГБ: вместо страха – избавление от каких бы то ни было иллюзий по отношению к власти у тех, кто еще какие-то иллюзии имел.

Я писал ему письма постоянно до самого освобождения в марте 1987 года. Сначала он был в политзоне №36 в Кучино Пермской области.  Из-за участия в борьбе политзаключенных против администрации лагеря Генчик не вылазил из ШИЗО, и в итоге ему заменили режим на тюремный: послали на 3 года в Чистопольскую тюрьму. В заключении он писал стихи, некоторые из них я поместил в сборник его памяти, выпущенный нами к сороковинам. В этом сборнике подробная биография, отклики друзей на его смерть, интервью с ним, посвященные ему стихи.

После освобождения власти настолько его боялись, что трижды снимали с поезда, когда он намеревался поехать в Москву. Я был этому свидетелем, потом ожидал, когда его освободят из отделения милиции на вокзале. Он смог ездить по стране только позже, когда ситуация изменилась.

В 1990 году он стал депутатом украинского парламента, там он много сделал для принятия закона о реабилитации жертв политических репрессий.

Во время августовского путча Генчик принимал каждый день на свой факс информацию из Москвы о событиях в стране, а я размножал ее, распространял и читал на митинге на площади. Другого факса в Харькове тогда не было. Детальнее я описал эти события здесь.

Мы были вместе в Мемориале, часто он бывал и в ХПГ. Все эти годы он был другом и советчиком.

Фото: архив ХПГ

Осенью 2004 года Генчик стал одним из руководителей харьковского отделения Комитета национального спасения, в течение Помаранчевой революции 21 ноября – 8 декабря был ведущим всех митингов в Харькове в поддержку Ющенко.

Генрих всегда излучал энергию и жизнелюбие, никогда не жаловался на здоровье. Жизни в нем было на десятерых, и в нелепую смерть из-за осложнений после неудачно проведенной операции было просто невозможно поверить. С тех пор прошло уже более 18 лет, и все эти годы меня не покидает ощущение, как сильно его не хватает.